1 Не так давно, в 2011 году некто Архип Валерьянович Пушков, архивист-любитель, шестидесяти пяти лет отроду, мужчина еще достаточно привлекательный для своих лет, обнаружил в одном из архивных документов странное несоответствие. На основе сложившихся фактов следовало: в одном из крупных городов России исчезла с лица земли целая библиотека! Нет, ее не расформировали, здание не отдали под снос, а просто в один прекрасный момент как будто бы испарилась в воздухе - вместе со всеми книгами, сотрудниками, и даже котом Васькой, служившим в ней крысоловом за миску молока и пару рыбешек в день. Как выяснилось позже, случилось это в начале 90-ых годов нашего двадцатого века. Время то было непростое: развалилась великая страна, царил хаос, преступность, пропадали люди и до них не было никому дело. Кто-то уехал в поисках лучшей жизни, кого-то убили в ходе криминальных разборок, а кто-то просто исчез. Люди так привыкли к этому, что никто и не заметил исчезновение сотрудников библиотеки. Да и сама библиотека не представляла собой ничего ценного.. Она стояла на отшибе города и ее практически не посещали. Все держалось лишь на энтузиазме библиотекаря, его помощника и директора, таких же одиноких и ветхих, как и само здание. Пушков был по своей природе романтиком-авантюристом, человеком любопытным и, конечно же, не мог упустить такую возможность, такое необычное дело. Кроме того, это был отличный способ скоротать время на пенсии. Признаться честно, в архив он ходил лишь бы убить время, втайне надеясь найти нечто интересное, из ряда вон выходящее, где можно было применить свой жизненный опыт, тряхнуть стариной. И вот оно - счастье! Уже на следующее утро после обнаружения несоответствия в документах, Архип Валерьянович любовался пролетающими мимо в окне скорого поезда пейзажами. Мужчина мог бы купить билет на самолет и уже через пару часов быть в пункте назначения, но предпочитал путешествовать железной дорогой, растягивая удовольствие от предвкушения чего-то нового, неизведанного. Что ждет его в незнакомом городе? Какие встречи готовит судьба? Кроме этого, такие путешествия прекрасная возможность подумать о жизни, о себе, о целях и надеждах, привести в порядок мысли, чувства. Стук колес, проплывающие в окне картинки действуют, как гипноз и погружают в расслабленность. Архип Валерьянович очень любил это состояние и всячески оберегал его, стараясь, по-возможности, не вступать в контакт с попутчиками...
2 Поезд прибыл в город около трех часов ночи. Сонные пассажиры, ежась от легкой майской прохлады, спешили: кого-то встречали родственники, друзья, кто-то торопился в надежде найти редкое в столь ранний час такси. Вскоре вся суета незаметно удалилась. Все стихло... На перроне остался лишь силуэт одиноко стоящего человека, в руках которого можно было различить небольшую спортивную сумку и походный рюкзак за спиной. Его никто не встречал и не ждал... Торопиться было некуда. Постояв еще минут пять, мужчина двинулся к выходу в город. У него не было определенного плана действий. Пушков шел по тихим незнакомым улицам, всматриваясь в пока еще безмолвные окна высотных зданий и наслаждался свежестью и ароматами цветущей ночи. Время пролетело незаметно. Город пробуждался: все чаще стали попадаться прохожие, всевозможные автомобили, открывались магазины, банки, рестораны, кафе. Услышав манящий запах крепкого кофе, Архип Валерьянович вдруг осознал, что пора бы подкрепиться, и уверенными шагами направился в ближайшее открытое кафе. Это было скромное, но уютное заведение с демократичными ценами. Заказав себе питательный завтрак и чашечку бодрящего напитка, Пушков погрузился в размышления: нужно было начинать свое расследование. С чего? Ответ напрашивался сам с собой — с места происшествия, то есть надо было ехать туда, где когда-то располагалась библиотека.
Спокойно покончив с завтраком и расспросив официанта, как можно добраться до интересующего места, мужчина отправился на остановку маршрутного такси, проходящего в том направлении. По словам официанта, необходимый путешественнику район имел у местного населения дурную славу: горожане называли его «Черной дырой» и всячески избегали. Добродушный работник кафе даже попытался уговорить Пушкова отказаться от своих намерений, но Архип Валерьянович сразу пресек паренька, отблагодарив его за информацию щедрыми чаевыми.
3
Водитель «Газели» был слегка удивлен, когда один из пассажиров попросил остановиться на полуразрушенной, почти забытой, остановке в отдаленной части города. Он уже давно работал на этом маршруте и не припомнил, чтоб тут выходили. Трасса была пустынна, и таксист смог незаметно рассмотреть незнакомца. В нем не было ничего необычного: мужчина среднего роста, крепкого телосложения, с коротко стриженными черными волосами. Кое-где уже пробивалась седина, лишь она наводила на мысль, что Архип Валерьянович намного старше, чем выглядит. Его серые глаза светились добротой, но при этом зорко следили за всем происходящим. Водитель маршрутки проникся искренней симпатией к этому человеку и пожелал на прощание удачи. Оказавшись один, Пушков свернул с трассы на дорогу, ведущую вглубь. Это был небольшой, процветающий в былые времена, промышленный поселок, присоединенный к городу. Если верить старому плану города, то библиотека стояла на берегу реки. Мрачный вид разрушенных временем домов и полная тишина так давили на психику, что даже самому крепкому духом человеку становилось не по себе. Чтоб разогнать тяжелое впечатление и взбодриться, мужчина ускорил шаг. Быстрый темп ходьбы сделал свое дело: мрачные мысли отступили, и все уже не казалось таким зловещим. Сверившись с картой, Пушков обнаружил, что находится где-то поблизости: надо лишь свернуть на боковую улицу и пройти несколько сотен метров. Подул легкий ветерок. Это был признак, где-то рядом есть водоем. Все верно. Чтоб уныние вновь не овладело им, Архип Валерьянович старался особо не всматриваться в окружающую его местность. Он был полностью поглощен своими мыслями и видел только уходящую вдаль дорогу. Постепенно путешественник стал различать зеркальную гладь реки. С каждым быстрым шагом все отчетливее виднелся заросший травой и кустарником берег. Дойдя до конца улицы, мужчина вышел прямо к реке. Оглядевшись немного с высокого холма, он почти сразу определил место, где в низине должно было располагаться здание библиотеки или хотя бы то, что от него осталось. Но там было абсолютно пусто, не росли даже кусты-сорняки. Складывалось ощущение, что им что-то преграждало путь. Они как будто окружали здание, но на том месте виднелась лишь черная земля. Архип Валерьянович попытался пробраться сквозь кусты ивы поближе, но ветки так тесно сплелись между собой, что невозможно было протиснуться между ними. Заросли словно защищали место от посягательств всего живого. Мужчину вновь охватило неприятное чувство беспокойства. Он осознал: за все время пребывания тут не услышал ни одного живого звука, не было слышно даже карканья ворон или лая бродячих собак, лишь шелест молодых листочков да хруст сухих веток под ногами иногда нарушали полное безмолвие. Убедившись, что здание действительно бесследно исчезло и тут ему не удаться прояснить что-либо, Пушков решил вернуться в город, тем более время уже шло к вечеру. Оставаться здесь на ночь как-то не хотелось и Архип Валерьянович поспешил обратно на остановку, к трассе, где примерно через час должна была пройти маршрутка.
4 Водитель сразу узнал своего утреннего пассажира, и так как все места в салоне были заняты, посадил его на переднее сиденье, рядом с собой - не оставлять же ждать еще час. Это был его последний рейс на сегодня ;таксист находился в хорошем расположении духа и не прочь был поболтать. Мужчины разговорились. Однако, когда «Газель» отъехала на приличное расстояние и уже подъезжала к следующей остановке, Архип Валерьянович вдруг понял, что совершил огромную ошибку, поддавшись эмоциям. Узнав время прибытия последней на сегодня маршрутки, путешественник, принес свои извинения и попросил остановить машину. Пассажир вышел, толком ничего не объяснив своему новому знакомому. Водитель лишь удивленно пожал плечами: «Чудак!». Убедившись, что поблизости нет машин, мужчина перешел на левую сторону трассы и направился к дороге, ведущей в поселок. Конечно, можно было пройти по участкам, но, во-первых, не хотелось вторгаться, подобно вору, в чужие владения, пусть даже давно заброшенные и забытые, а во-вторых, на дороге легче было ориентироваться по карте, не заблудиться в лабиринтах улочек и переулочков. Как ни странно, дорога уже не казалось такой зловещей, и Архип Валерьянович довольно быстро добрался до берега реки. Поднявшись на холм, направился в противоположную сторону от места, где располагалась библиотека. В той части берега почти не было зарослей кустов — только трава, местами доходившая по пояс путешественника. Время было уже послеобеденное, и Пушков, выбрав себе небольшую полянку на возвышенности, решил немного перекусить - благо, в сумке были припасены пара банок консервов, складной нож, хлеб и вода. Еще в маршрутке он вспомнил, что в копиях документов, прихваченных с собой, записан домашний адрес заведующего библиотекой. Возможно, там удастся найти какую-то зацепку к разгадке тайны её исчезновения. Покончив с обедом, путешественник нашел в рюкзаке нужные списки адресов сотрудников библиотеки и сверившись с планом местности, отправился на поиски дома, в котором проживал заведующий Петр Александрович Ёршин. По сути, это был утепленный барак на две семьи. Если честно, Архип Валерьянович ожидал увидеть лишь прогнившие от сырости развалины. Но «Черная дыра» преподносила все новые сюрпризы: дом уцелел и на фоне общей разрухи выглядел даже несколько ухоженным. Двери были не заперты, наверно, кто-то из охотников за легкой наживой вскрыл замок. Мужчина вошел в дом, соблюдая предельную осторожность — за столько лет половые доски могли обветшать и не выдержать веса человека. Разбросанные повсюду старые вещи, какие-то бумаги, подтвердили догадки Пушкова: тут что-то искали. Но, судя по царившей в двух небольших комнатах обстановке, вора ждало большое разочарование - вряд ли у одинокого старика было что-нибудь ценное. Подобрав с пола бумаги, Архип Валерьянович уселся за старинный письменный стол и стал внимательно их изучать. То были посеревшие от времени письма, какие-то рабочие записи, квитанции, некоторые из которых стали настолько хрупкими, что рассыпались прямо в руках. Прошло уже около часа. Почти все бумаги были собраны с полу и просмотрены. В них не нашлось ничего интересного. Мужчина решил еще раз осмотреться в доме. Пахло сыростью и гнилью; пол скрипел и потрескивал под весом незваного гостя. Внимание Архипа Валерьяновича привлекла небольшая обитая жестью печь, если быть точнее, маленький ящичек, втиснутый между стеной и печью. По-видимому, ящик служил сушилкой для обуви. На самом дне «сушки» лежала толстая потрепанная тетрадь, а также папка с исписанными бумагами. Интуиция и на этот раз не подвела Пушкова! Это были ключи к разгадке тайны «Черной дыры». Мужчина аккуратно сложил находку в рюкзак — нужно было спешить назад, к остановке- время уже поджимало.
5 «Вот ёжкин кот!» — вырвалось вслух у Пушкова: «Даже не притормозил!..» «Что ж, придется воспользоваться гостеприимством нашего товарища Ёрщина... Ничего, ничего.... Дом вполне приличный, крыша, вроде, цела, а если поискать, наверняка, у кого-то можно и удочку позаимствовать. Надеюсь, рыба хоть водится в этой «Дыре». Уху сварганю! Ммм... Что может быть вкуснее свежей ушки тихим весенним вечерком?! А там почитаю на сон грядущий записи Петра Александровича, и вполне возможно, уже завтра найду ответы на все свои вопросы. Водилу все ж можно понять: места-то имеют, мягко говоря, дурную репутацию, а тут я с видом «бандита с большой дороги». Хэх....Кофейку бы да с молочком!..» — рассуждал Архип Валерьянович, бодрым шагом возвращаясь назад к дому библиотекаря. Дорога назад показалась еще короче, чем предыдущие разы. Добравшись до места, путешественник бросил свою ношу на крыльце и внимательно осмотрелся в сарае, который был расположен на участке Ёрщина в надежде найти удочку. Удочки не оказалось, зато нашлись проржавевшие рыболовные крючки и небольшой запас лески. Отыскав подходящий длинный хлыст, Архип Валерьянович без особого труда соорудил ее сам - не зря же мальчишкой любил ходить с отцом на рыбалку, а тогда в деревне мужики все сами мастерили, если руки росли с того места. С юношеским азартом, позабыв про сумки и осторожность, мужчина спустился к реке. Вода была на удивление чистая-чувствовалось ее течение. Многолетний опыт рыбалки подсказывал Пушкову, что, если тут и есть рыба, то поймать ее можно только, отойдя на некоторое расстояние от берега. Сняв с ног кроссовки и закатав джинсы по колено, мужчина немедля полез в воду. Чутье рыбака не подвело, и уже через минут двадцать, дрожа от холода, но довольный удачным уловом мужчина сидел на траве, потроша рыбу. Несмотря на теплую погоду, вода в реке оказалась ледяная, и даже небольшого количество времени, проведенного в ней, хватило, чтоб продрогнуть до костей. Покончив с рыбой, набрав воды в бутылку, которую не забыл машинально прихватить с небольшим куском хлеба для прикорма, и приведя себя в порядок, Пушков вернулся назад, нашел кастрюлю и очистил от мусора и травы в огороде поляну для костра.
*** Уха получилась на славу! Еще бы картошечки, лучка... много ли для счастья надо человеку? Архипа Валерьяновича немного беспокоил озноб, который никак не проходил даже после порции горячего супа. Не хотелось бы свалиться тут с температурой. За в приготовлениями ужина как-то незаметно прошло время — начинало смеркаться.Нужно было готовиться к ночлегу. Спать на старой пружинной кровати, что стояла в доме, было практически невозможно: перина, постельное белье, подушка давно пришли в негодность и превратились в тряпье. Выкинув весь хлам, Пушков в большом количестве нарвал свежей травы, занес ее в дом и разложил на доску, лежавшую поверх пружины, а сверху накрыл простыней, уцелевшей каким-то чудом и найденной в шкафу. Получилось очень даже удобное ложе с приятным ароматом трав. Отыскалась и свеча, что, впрочем, было неудивительно — в то время перебои с электричеством были обычным явлением и в каждом приличном доме имелись запасы восковых свечей или керосиновая лампа. Покончив со всеми делами, Архип Валерьянович, наконец-то, достал из рюкзака тетрадь найденную днем на дне сушки, устроился по-удобнее на кровати и принялся читать, временами отхлебывая из хозяйской кружки остатки еще тепленького рыбного бульона. В первое время было трудно разбирать незнакомый почерк Петра Александровича, но опыт, полученный в архиве, когда приходилось сталкиваться с записями «от руки» многих людей, помог мужчине, и вскоре чтение не составило особого труда. То были обычные, ничем непримечательные заметки о повседневной жизни библиотекаря и окружавших его людей. Несколько разочарованный, Пушков беглым взглядом просматривал страницу за страницей. Веки и голова были «тяжелыми», клонило в сон, колотило в висках, кажется, поднялась температура. Перед тем как отложить тетрадь, путешественник решил просмотреть несколько последних страниц...
6
Он не знал, как попал сюда и где находится. Явь ли это? Или, быть может, плод его больного воображения? Последнее, что помнил — сильный жар, головную боль и озноб. Провал... Когда очнулся, сидел на скамейке, очень хотелось пить. Опять провал. Снова пришел в себя от сильной боли в шее. Затекла от неудобной позы. Заставил себя встать и идти. Куда? Неважно, лишь бы прийти в себя, заставить свой мозг думать. Он просто шел по ослепительно белой набережной с высокими бетонными стенами вдоль русла реки. Стены эти тоже были выкрашены до неприличия побелкой. Тут все было белоснежным: дома, дорога, мост и даже деревья, стоявшие почему-то без листьев. Лишь голубое небо разбавляло эту белизну. Все казалось каким-то неестественным, искусственным, как будто было сделано из пластика. И снова стояло гробовое безмолвие. Казалось, если кто-то крикнет, то звук многократным эхом отразится от стен и весь этот мир мгновенно треснет и разлетится на мелкие кусочки, подобно разбившемуся зеркалу. А, быть может, он и есть иллюзия, зеркальное отражение реальности? Пушков перегнулся через стену — воды в реке не было... Мужчину это даже не удивило. Его вообще больше ничего не трогало, не пугало, будто бы больше не осталось чувств, эмоций. Сгорели... К набережной прилегала широкая длинная улица с одинаковыми двухэтажными домами, расположенным вдоль дороги на одном и том же расстоянии друг от друга. Было ощущение, что кто-то педантично мерил каждый сантиметр перед тем, как застраивать улицу. У Архипа Валерьяновича возникло чувство, что он уже тут был — только там все было по-другому. Немного поразмыслив на перекрестке, путешественник продолжил свой путь по набережной. Спустя время Пушков увидел: набережная кончается каким-то величественным парадным зданием с большими окнами и колонами у главного входа. Находка заинтересовала и даже взбодрила его. Мужчина ускорил шаг и спустя нескольких минут стоял напротив массивных дверей. Вывеска сбоку гласила: «Городская библиотека № 17». Пушкова будто ударило током: «Черная дыра»! Ошеломленный, он вошел в холл здания , сел на первый попавшийся стул и судорожно начал вспоминать, о чем читал в записях Ёршина перед тем, как отключиться:
«Все кончено! Все надежды рухнули и разлетелись на мелкие осколки! Не хочу жить... Глупые люди думают, что впереди их ждет светлое будущее! А как же мы? Это мы работали, как проклятые, не жалея себя, отдавали все свои силы стране, народу. Ради чего? Где обещанные светлые, просторные квартиры со всеми удобствами? Всю жизнь прожил в этой халупе... Через пару лет обещали полностью благоустроить наш район: снести всю эту рухлядь и построить несколько десятков двухэтажных домов... Уже был готов план и макет. Я сам принимал участие в разработке проекта. Какую прекрасную набережную возвели бы... Все было бы выкрашено в белоснежный цвет. А теперь? Наши мечты оказались всего лишь иллюзией, которые рассыпались вместе с великой державой! Теперь никому не будет до нас дела, так и сгнием вместе со своим жалкими развалюхами. Пришло время решительных действий! И я зна...» — последняя страница записей Петра Александровича была вырвана. Пушкова вновь охватило ощущение, что за ним пристально наблюдают. Подступил комок к горлу; мужчина чувствовал, как по спине стекают капли пота и дрожь овладевает всем телом. Уже совсем стемнело: от зажженной свечи по всей комнате, как живые, пляшут причудливые тени, угнетая его еще сильнее . Не в силах совладать с собой, Архип Валерьянович бросился бежать, в панике, не сознавая куда, не разбирая дороги. Он не знал сколько плутал в кромешной темени, пока не выбился из сил. Последним воспоминанием было ощущение леденящего холода и бессилие, с которым он рухнул на землю.
7 Пушков встряхнул головой и огляделся, как будто вспоминая, где он и что происходит. Он по-прежнему сидел на стуле в просторном холле библиотеки. Путешественник прислушался к себе: озноб и голова прошли, температуры не было. Только окончательно придя в себя, Архип Валерьянович понял: откуда-то сверху доносится едва уловимый шорох. Прислушался... Нет, не показалось: на втором этаже библиотеки явно кто-то есть,кто-то живой! От этой мысли путешественник аж подскочил на стуле. Не раздумывая, начал осматривать первый этаж в поисках лестницы. В одном из помещений располагался просторный читательский зал. Было ощущение, будто бы, еще пять минут назад за этими белыми расположенным в два ряда столами сидели посетители и посматривали журналы, читали книги, делали записи. Казалось, что через несколько мгновений сюда вновь зайдет читатель и все опять закрутится-завертится, полетит своим чередом Не удержавшись, Архип Валерьянович подошел к одной из раскрытых книг в хорошем кожаном переплете, которые лежали на столах, и прочел строчки, что попали на глаза: «Бывают иные встречи, совершенно даже с незнакомыми нам людьми, которыми мы начинаем интересоваться с первого взгляда, как-то вдруг, внезапно, прежде чем, скажем, слово» ( Ф.М. Достоевский). Мужчина любил серьезную литературу, некоторые произведения, в том числе и Достоевского, перечитывал несколько раз, неизменно открывая для себя что-то новое. «Остаться бы тут навеки...» — подумал он: «Сиди себе, читай никто не мешает, не торопит, не отвлекает. Книг лет на пятьдесят точно хватит». Полюбовавшись несколько минут этим книжным раем, Пушков продолжил свои поиски и, в конце концов, нашел то, что искал. На втором этаже располагались кабинеты администрации и хозяйственной части библиотеки. Архип Валерьянович все также планомерно и методично осматривал каждую незапертую комнату. Везде царил порядок и относительная чистота. Чувство, что тут кто-то еще есть, не покидало путешественника. Снова послышался едва уловимый шорох, а затем чей-то слабый сдавленный кашель. Пушков быстрым движением отворил дверь, как окажется позже, кабинета директора... и застыл...
— И долго мы так будем стоять? Что не ожидал? Думал, раз старый, уже давно отдал концы? Ан нет! Из всей четверки мы с Василием оказались самими стойкими. Паршивец издох пару лет назад, оставив меня одного! Первой не выдержала эта истеричка библиотекарша Люська: сошла с ума и чуть нас всех не перерезала, пришлось запереть в подвале. Долго она еще выла там, действуя всем на нервы... Через пару лет исчезла и Петровна , наверно, где-то так и болтается с петлей на шее... Эх устал я! Товарищ! Или как там вас теперь величают? Ну чего вылупился? Страшный? Да... Эта «штука» хоть и замедляет все процессы, но не останавливает их, незаметно ткани организма начинают разрушаться и происходит процесс гниения. Время тут течет в сотни раз медленнее, мгновения кажутся вечностью, в буквальном смысле. Хорошо коту! Единственный кому удалось умереть своей смертью. С тех пор и сижу тут... Жду... А чего и сам не знаю. Странные все-таки существа — люди — хватаются за жизнь даже тогда, когда она — адское мучение...
— Да...
— Ну, наконец-то, очнулся! Я уж подумал так и будешь торчать тут с вылупившимися глазами вечность! Ты проходи, проходи! Извини, пренебрегу правилами этикета, не встану и руку не подам... Боюсь, рассыплюсь, как те старые письма, которые ты обнаружил у меня дома. Давай знакомится что ли ? Разрешите представится: Ёрщин Петр Александрович!
— Пушков Архип Валерьянович — почти шепотом ответил, все еще стоящий в дверях шокированный, путешественник. Он не мог заставить себя и шагу ступить, хотя и понимал, что это уже становится не прилично. От сидящего в большом кресле человека, точнее, от того ,что от него осталось, исходил жуткий запах гнили. Это был настоящий живой труп. Жуткое зрелище! Собрав всю свою волю и стараясь не смотреть на старика, мужчина наконец-то прошел в кабинет и сел на стул, стоящий у окна Оба молчали...
— Тебе, наверно, интересно, что же тут происходит... — прервал неловкое молчание Ёрщин скрипучим голосом — сам не знаю, как ты тут очутился, действие этой «штуки» до конца так и не понял. Видать, сама судьба решила сделать мне подарок, дав напоследок возможность поговорить с живым человеком. Мне недолго уж осталось... А, может, ты просто галлюцинация, как и все это? Или я твоя? В общем, как бы то не было, свой секрет «штуки» все ровно не расскажу! Незачем оно в нашем, точнее, в том, настоящем, мире. Человечество и без него само себя погубит. Это естественно: что-то рождается, что-то меняется, а что-то и умирает. Ты прости меня, старика, за болтливость! Сам понимаешь после стольких лет молчания просто необходимо выговориться...
Петр Александрович умолк, задремал. Все вновь погрузилось в тишину, давящую на психику. Человеческий мозг давно отвык от этого, вокруг нас — особенно в современных городах, всегда много звуков, мы даже не обращаем внимание на этот «шумовой фон». Пушков уже давно потерял счет времени. Мужчине начинало казаться, что он жертва какого-то чудовищного эксперимента сумасшедшего ученого: его поместили в некий вакуум и разыгрывают перед ним жестокий спектакль. Или это все игра больного воображения, и он сошел с ума... Бред!
— Да, бред.... — Архип Валерьянович аж вздрогнул от неожиданности, ему показалось что голос старого библиотекаря прозвучал слишком громко, хотя тот говорил почти шепотом: Напугал? Не хотел, прости! Ты, сам того не замечая, начал рассуждать вслух. Наверно, одинокий, как и я...Угадал? Всю жизнь жил один... сначала думал рано заводить семью, молодой, успею, все еще впереди, потом войны — кончились — карьера, а там и не заметил, как пришла она, родная, старость. Мне и тут, совсем одному, было как-то привычно, лишь иногда брала тоска по людям... Пока мог еще двигаться, подолгу гулял, мечтая, вспоминая былое...Читал книги... Знаешь, если ты сумеешь выбраться отсюда, а я уверен, что «штука» скоро «выплюнет» тебя, это не твое проклятье — помни, пока жив, никогда не может быть поздно изменить свою жизнь, начать что-то новое. Да, часто для этого нужно приложить немалое усилие — начать самому меняться, научиться жить, иначе мыслить. Для человека, если он захочет, почти нет ничего невозможного, пусть даже он пойдет к цели иным путем, в иное время. Все эти шаблоны общества, что должно быть так, а не иначе, чаще всего, это всего лишь оправдание собственной лени, нежелание действовать, брать на себя ответственность за себя, жизнь и даже за других людей. Конечно, легче идти протоптанной кем-то другим тропинкой, чем искать и строить свой собственный путь, но, запомни, друг мой, быть первопроходцем, значит, иметь возможность самому воспользоваться всеми открывшимися новыми ресурсами и достичь большего. Эх.... утомился и тебя утомил.... Петр Александрович опять заснул. «Бедный старик, совсем слаб» — размышлял Пушков: «Впрочем ничего удивительного. Сколько ему? Лет под сто? Пойду пройдусь... не буду мешать, пусть поспит. Интересно, что он подумает, когда проснется, а меня нет? Наверно, решит что ему все это предвиделось и вновь будет сидеть тут, разговаривать сам с собой и дремать, особо не разбирая, что сон, а что явь. И меня вскоре ожидает такая же старость, неважно где: тут, дома, или где-то еще. Он прав, никогда не поздно изменить жизнь и себя» Архип Валерьянович сам не заметил, как вышел из здания и уже с полчаса блуждал, не ведая куда и зачем. Он долго еще так бродил по белоснежным улицам этого странного «городка», пока совсем не выбился из сил. Оглянувшись в поисках, куда бы присесть, мужчина вдруг осознал, что стоит посреди развалин старого поселка и нет больше ни ослепительно белых зданий, ни библиотеки, ни Петра Александровича. Мужчина почувствовал: если он сейчас попытается разобраться, что это было, то окончательно сойдет с ума. Собрав всю свою волю, он заставил себя не думать и, не теряя ни минуты, отправился к трассе, где его вскоре подобрал наш старый знакомый водитель. Автор не знает, как сложилась дальнейшая жизнь главного героя изменил ли он ее и изменился ли сам? Что это было вообще ? Фантазия? Иллюзия? Бред? А быть может...
2017г.
Благодарность: Ирине Титовой за редакцию и правку, а также Девушке-Осени (Жени Жуковой), что была первым читателем и поддержку.
