" />

          Нашим педагогом по немецкому языку была Светлана Викторовна Осипова – добрейший, остроумный, веселый, умный и талантливый человек. Она умела петь, танцевать, писала стихи на злобу дня. Могла шуткой прогнать прочь плохое настроение ребенка, вселить в него уверенность.

          Светлана Викторовна – профессионал высочайшего класса. Немецким она владела так же свободно, как и русским. С урожденными немцами, без труда общалась на их территории. В ГДР купила томик Гетте и газету «Trommel» («Барабан»), а на уроке читала нам в своем переводе стихи и прозу, словно они напечатаны на русском.

          Талантливый педагог научила меня искусству литературного и синхронного перевода, чтению текстов. Правда, немецкую грамматику я знаю не очень хорошо. Но по совету С.В.Осиповой я закончил госкурсы «Иняз» при Минпросе РФ. Перед началом выпускных экзаменов Светлана Викторовна сказала мне: «Пойми, что спрос на переводы невелик. Найти работу будет крайне трудно. Постарайся получить еще одну профессию. Почему бы тебе не стать юристом, журналистом или психологом?» Это пожелание исполнено. Сегодня в моем арсенале две с половиной профессии. После окончания 1993 году Международной Академии психологии, предпринимательства и менеджмента тружусь практическим психологом. Это стало делом моей жизни. Кроме того, уже 37 лет являюсь внештатным корреспондентом газеты своего родного, Кунашакского района. Пишу статьи на социальные темы и очерки о достойных людях.

          Среди учеников, нашей героини, немало талантливых ребят. Один из них – кусинец Николай Рожков. Он был моим одноклассником и другом. У него трудная, но замечательная судьба.

          Николай полагал, что несет наказание не за свои грехи, а искупает чужие. Мальчик был подвижным ребенком, семи месяцев от роду уже начинал ползать. Но маме, Антонине Алексеевне, пришлось выйти на работу, и в будние дни она оставляла сына на попечение няни. Та однажды спустилась в подпол за картошкой, и младенец свалился в открытую западню. Приземлился он весьма неудачно: после падения так и не встал на ноги.

          Родители испробовали все известные средства народной и официальной медицины. Распаривали чадо в рубце забитых животных, заворачивали в муравьиные кучи, хлестали вениками в бане. Врачи делали пункцию позвоночника, удалили межпозвонковую грыжу. После этого нижняя часть тела окончательно отказала. Причем ногами стало невозможно пошевелить, но чувствительность сохранилась, а значит, - и боль.

          Чтобы сын смог получить образование, родителям Николая пришлось переехать из Магадана, где они жили, в Кусу. Здесь мальчик поступил в школу-интернат для детей-инвалидов (ныне Кусинский реабилитационный центр). Учился легко, с охотой. Хорошо писал сочинения. За это паренька приобщили к выпуску стенной газеты, в которой он сделал «карьеру» от корреспондента до заместителя редактора. У него была врожденная грамотность и явный литературный талант. Мой друг излагал свои мысли на бумаге доходчиво, метафорично, прекрасно владея словом. Из него получился бы прекрасный очеркист, публицист или автор зарисовок о красотах природы. Жаль, что ему не удалось наладить сотрудничество с Кусинской районной газетой. Он мог рассказать читателям много интересного. Все дело в том, что сам Николай не считал себя человеком, который может всерьез заниматься писательской деятельностью. Считал, что для этого в человеке должна быть искра божья. Не погрешу против истины, взяв на себя смелость утверждать, что в душе этого человека она, безусловно, была.

          Друг мой мог взять в руки любой текст на немецком языке и без подготовки прочесть его на родном русском, соблюдая все правила добротного литературного перевода. Весь наш класс этим пользовался. Этот талант в Коле разглядела незабвенная Светлана Викторовна и всячески пыталась его развить. После 9 класса волею судьбы образование парня было прервано. В таком развитии событий, лично для меня, много неясного. Хотя, с точки зрения закона, администрация интерната поступила верно. В нем могли обучаться дети и подростки до 18 лет.

          После школы Николай решил стать постояльцем дома инвалидов в Каштаке. А через 5 лет вернулся к родителям в Кусу. В газете общества инвалидов публиковал собственный перевод фрагмента пьесы «Мамаша кураж и ее дети».

          Если сравнить несколько разных переводов этих отрывков, создается впечатление, что авторы передирали стихотворный текст друг у друга, внося лишь маленькие изменения. Но Николай коллег по переводческому цеху не читал, а пошел собственным путем. Получилось очень хорошо. Однако творческий потенциал моего друга невостребованным. А 20 апреля 2020 года мужчина скоропостижно скончался от сердечного приступа. Медики на вызов не успели.

          Еще одним талантливым учеником педагога Осиповой стал Игорь Коренев. Он прекрасно владеет немецким, пишет стихи на иностранном языке. Имеет безупречное произношение. Светлана Викторовна всегда гордилась своим питомцем, отличая в нем незаурядный талант и дар божий.

          Данными качествами, к слову сказать, природа наделила и героиню нашего очерка. Она родилась за 6 лет до войны. В свое время отец Светы окончил металлургический техникум имени Амосова в городе Златоусте и был направлен на Кусинский чугунно-литейный завод, на котором проработал до начала Великой Отечественной войны. На фронт Виктор Александрович ушел с должности секретаря парткома Кусинского машиностроительного завода. Мама, Зинаида Лукьяновна, осталась с двумя маленькими детьми, шести и четырех лет от роду. Маленьких деток отдали в детский садик, куда маму перевели воспитательницей.

          22 июня 1941 года – день начала Великой Отечественной войны. Девочка запомнила его на всю жизнь. В ее детскую память врезались слова Молотова: «Без объявления войны фашистские войска атаковали наши границы во многих местах, подвергли бомбардировке наши города: Киев, Житомир, Каунас…». Ребенка охватывал ужас. Света смотрела из окна на небо и представляла вражеские самолеты над Кусой. Родители успокаивали ее, говорили, что немцев не пустят так далеко, что скоро их прогонят и не надо бояться. Но жизнь показала другое: война затянулась на 4 года, многое в Кусе изменилось с первых дней лихолетья. Ее любимый папа Витя через 10 дней оказался на передовой. Больше родственники его не видели. Он погиб под Ленинградом в январе 1943 года, поднимая бойцов в атаку под шквальным минометным огнем противника. С поля брони его тело в расположение части не принесли. Не нашли его и среди раненых. Как рассказал очевидец того боя Иван Сидорович Потёмкин, Виктора Осипова сразила вражеская пуля. Солдата в свою бездну засосало болото. Внук красноармейца Алексей через 40 лет после победы побывал на месте того сражения. Сейчас там находится Мемориал Воинской Славы и множество братских могил со стелами. На них в два ряда мелкими буквами написаны фамилии тех, кого нашли поисковики, и на каждой из них приписка: «… и еще 417 неизвестных». Среди них может находиться и отец нашего педагога.

          Долгие годы Светлана ничего об этом не знала. Ее мама – учительница начальных классов работала воспитателем в детском саду. Мужчин из многих семей забрали на фронт, женщины и подростки встали к станкам на их место, а малышню отдали в детские сады. В одной из таких групп оказалась Света со своей младшей сестрой Леночкой. Куса как-то сразу опустела, ночью погружалась в полную тьму (светомаскировка). Дома женщины, в основном бабушки, вязали перчатки с тремя пальцами (для удобства бойцам при стрельбе), девочки шили кисеты для махорки, готовили посылки на фронт («вдруг достанется отцу» - говорилось в одном из стихотворений). В посылку вкладывали детские рисунки, записки от девушек. В школе №1 в Барочной открыли госпиталь. Туда они из детсада часто ходили с концертами. Как радовались детям раненые! Подзывали к себе, угощали припрятанными кусочками сахара. Юные артисты отказывались.

          Глава семейства прислал в письме с фронта переделанную на мелодию «Жар голубой» песню о молодом бойце, который после ранения получил право на побывку. Горькое горе встречало его дома, немцы сожгли жилище, повесили отца, расстреляли брата, а «Настю-невестку с собой увезли!» и возвращается солдат на фронт, чтобы отомстить за всех. Эту песню мы с сестренкой и пели во всех палатах госпиталя, читать рано обе научились, пели «с листа», папа специально написал «печатными» буквами.

          Вскоре в городе появились беженцы. Их распределяли по домам местных жителей, почти в каждом доме, даже маленьком, жили познавшие горе, все потерявшие люди. Семья Осиповых делила кров с поляками, с украинцами и даже с кавказцами. После излечения в госпитале к Осиповым подселили Владимира Михайловича Грицишина, еще молодого парня, веселого и боевого. Позднее он работал в комсомоле и парторганизации города. Любил умываться во дворе, просил лить на него воду, а девочка, с ужасом, смотрела на страшные следы от ран на его спине. «Не бойся, все зажило!» - смеялся он. Часто допоздна беседовал с бабушкой, делился с ней своими секретами, а она давала ему мудрые советы: «Не тужи, Володя, все будет хорошо, найдешь здесь свое счастье!» У него на Украине не осталось ни дома, ни родных, все унесла война. И сколько таких подранков было по всей стране!

          И в семью нашей героини пришло огромное горе с вестью о гибели отца. Принесла ее бабушкина подруга Егоровна, соседка с улицы Школьной, где они раньше жили. Ее сын Иван Сидорович Потёмкин, воевал вместе с отцом и был свидетелем его гибели. Света не поверила ее словам, бросилась на нее с кулаками и криками: «Неправда! Папа жив, жив! Его не убьют никогда!» Плакала, кричала, билась в истерике, намучила бабушек, они не знали, что с девочкой делать, то умывали «святой» водой, то чем-то поили внучку, пока ее не сморил сон. «Как эту страшную весть встретила мама – не помню. Только постарела она, похудела, плакать старалась тайком от нас, но видно же было по лицу. Она до конца жизни не верила в смерть своего любимого, замуж больше не вышла, говорила: «Такого, как Виктор, не найти, а другого не надо!» Все думала, что, может, он память потерял или в плен попал, Потемкину говорила, что они же его с поля боя не выносили, отступили, а вдруг его подобрали санитары или немцы. А у бабушки погибли два сына – Иван и Виктор, она этого не перенесла, не дожила до Победы, - рассказывала нам Светлана Викторовна. И сама она тоже не верила, что отца нет, все представляла себе, как он вдруг появится на пороге дома нашего, который он успел купить перед войной, мечтал: «Вот, Зина, теперь купим мебель, приоденемся, разведем сад хороший, заживем!» Не пришлось, успел только с долгами рассчитаться.