.ТИХОХОДНЫЙ ПОЕЗД.
Исход лета, семьдесят четвертого года, был подчинен осенней поездке в Евпаторию. Через Москву ехать мама не захотела. В силу чего, были закуплены билеты на поезд, прямого сообщения - ИРКУТСК-СИМФЕРОПОЛЬ. С загадочной и интересной переправой в керченском проливе с помощью парома, на который будет поставлен целый состав из пятнадцати вагонов - с пассажирами. Что такое паром, я помнил из усольского опыта жизни. Но тот паром соединял два берега реки, а тут, речь шла о морском проливе, который находился за тридевять земель в Крымском Царстве в Украинском государстве. В котором по моим представлениям было, или по крайней мере должно было быть всё иначе чем в Сибири. Помилованный но не прощённый за побег со двора - и членовредительство Мишки, я выпущен ный на свободу бабиного двора без права покидания оного, с трепетом в сердце, ждал 15 -го авгу ста. Ко мне приходили друзья-одноклассники, с которыми мы общались, играли в придуманные нами же игры. Кувыркались в сене, сушившимся вдоль завалинки. Ели недозрелые ранетки сорва ные с веток раскидистой яблони, растущей на территории соседского двора. Разговаривали о том, о сём, всё лишь для того, чтобы по скорей наступил этот день. И вот, опять вокзал, опять перрон, большая стрелка часов замерла на без пяти девятнадцать. Что означало, через каких-нибудь триста секунд, поезд тронется и не пройдёт шести суто чный марафон и мы с папой, мамой, и Мариной увидим КРЫМ!..
Первые девятнадцать часов пути прошли быстро. Потому что мы ещё жили вчерашним днём. Где – никто никуда, не двигался и скорость была на полном нуле. Когда же мы прошли Красноярскую точку не возврата, мы уже были искушённые ездой. И нам стало уже мало что за окном мелькали верстовые столбы. А под ногами раздавался стук колёс. Нам нужна была уже скорость. Которая начинала нам всем играть на нервах, замедляя ход поезда. Когда же поезд перевалил за границу, вышеуказанной отметки. Передвиженье не только стало черепашьим. Но и, при-то-рма-жи-ва-ю-щи-м-ся… Регулярные остановки на каждом - или почти каждом полустанке выводили многих из себя. Создавалось впечатление будто этот.., «поезд» буквально раскланивался всем мимо кого он следовал, напрочь позабыв о пассажирах, едущих в нём на встречу: к другу, любимому, или как мы - к морю. Ему было глубоко плевать на внешнее приличие. Он жил своей, никому неведомой, жизнью. Которая подчиняла его своему расписанию. Заставляя остальных, или сменить на ходу сей тихоход . Или, смирившись с этим как с аппендицитом. Начать искать какие нибудь развлече ния; с одной стороны разгоняющие скуку от этих бесконечных чих-пых-та---т-т-та, ч-щ-щ-щ!.. А с другой – не приводящие к., (положусь на опытнось читателя) случаям которые не у всех но случаю тся в пути дальнего следования.От нечего делать, начиная наблюдать за происходящим,Я заметил что, молодые, здоровые и денежные..., мчались в вагон ресторан, возбуждённо и радостно расу ждая о данном событии. Оставшиеся же как я, «не удел» люди (в том числе и я) воспользовав шись тем что – их родные и близкие (как в моём случае)задремали - уподобившись главе семейст ва спавшего на верхней полки, пригревшись под хорошую музычку со станции Нижнеудинск. Начали перемещаться по вагону, в поисках товарища. Собеседника. Родственной души. Для того чтобы узнать например: Одному ли мне (оставшемуся не у дел) тоскливо от данной ситуации… В коридоре как на грех никого не было. И я, не стесняясь своего обезьяннего способа передвиже ния, цепляясь за подоконные поручни и приседая на откидные сидения, стал перемещаться в на чало вагона. До которого было три купейной двери c вырожением на лице, буквально жажды общения ну хоть с кем-нибудь... За первой купейной дверью не было никого (вообщ-щ-ще, - будь здорова, Сова!) Никого не было, кроме недопитого Рислинга в зелёной бутылке. Во втором - целовалась молодая пара, которой явно было не до того за чем я шёл. И наконец - за третьей дверью, у самого окна, на половину за дёрнутом шторкой, сидел человек с книгой… На серой обложке было написано: «К. И. БОГДАНОВИЧ. «РУДНЫЯ МЕСТОРОЖДЕНИЯ СИБИРИ». А внизу более мелким шрифтом: «С-ПЕТЕРБУРГЪ 1903 ГОДЪ». Ничего себе - старинушка, промельк нуло в моей, кругом пошедшей голове... Я шагнул вперёд, а дальше не помню как понравившийся мне дядька, отложив книгу, поймал ме ня, оградив от косяка уже мчавшегося на столкновение с весьма коротко стриженной головой моей. Я почувствовал, под собой твердь купейной лавки аккуратно заправленной фирменным одеялом, под которым лежала весьма жидкая по количеству пуха, типовая подушка. Уже успев шая остыть, от головы данного пассажира, вставшего не свет не заря, весьма подуставшего от чтения, за которым я застал его... И успокоился!..
- И давно ты так летаешь? Оторвавшийся от кометы б-болид? Слегка заикаясь спросил попутчик. - В это лето только начал. Ответил я, внимательно изучая его. Передо-мной cидел мужчина, лет тридцати -сорока как две капли похожий на Шурика, из любимых комедий Гайдая. С той лишь разницей что мой новый знакомый был весьма кудряв, и кудряшки те свисали на его уши и очки как сильно разросшиеся ветки плакучей ивы. В силу чего, он, их постоянно поправлял. Наконец справившись со своей лохматенцией, он протянул ко мне правую руку и предложил: - Ну что? Д-давай знакомиться! К-коли свела нас здесь с-судьба! - Шутов Виктор Анисимович. Маркшейдер Иркутской Геолого разведочной станции. - Хто? Не понял я. Но всё таки протянул для знакомства руку. - А, пояснил мой тёзка, маркшейдером называют того, кто землю меряет. Чем я и занимаюсь на моей работе. Так как говоришь тебя зовут?! - Витя, анализируя вышесказанное произнёс я. – Ти-ёз-ка значит, это хорошо. Чай пить будешь? С малиновым вареньем! - Я кивнул, припомнив недалёкое прошлое. О том как мы с Леной и с бабой Мусей вот также гоняли чаи... - А можно тебе вопрос задать? Спросил дядя Витя, после того как мы съели по кусочку хлеба. - Я кивнул, радуясь в душе что у нас с соседом разговор завязывается. - Ты вообще то, чем ты п-по жизни занимаешься? Кроме поездки в Симферополь? Или ты ближе сходишь? - Не-ет, я до конца данного маршрута еду. А по жизни - я учусь. По наступлении осени в четвёртом классе буду. -Ты меня извини конечно, а как же ты в школу ходишь? Тебя кто-нибудь водит т-туда? - Ко мне учительница приходит. А нынче не знаю ещё кто будет ходить. Я три класса окончил. А с нового учебного года, говорят, другие учителя ходить будут. А я, не хочу. Я так привык к Валенти не Георгиевне. Она для меня как родная стала. - Ничего, к новым учителям тоже привыкнешь, они люди умные и знают много, потому с ними ни когда тоск-ливо не бывает. Я бы в сей час сам с удовольствием в школу пошёл. Сидишь на уроке, сэ лушаешь что тебе говорят, и на ус мотаешь. Хорошо! Но, это хорошее, ты только потом оценишь и поймёшь. Когда наступят более сложные для тебя вэ-времена. Возникла пауза, в доле которой, мне показалось что мой попутчик - переместился мысленно в не ведомую для меня - свою жизнь. Где он был маленьким. Где ему было хорошо и на много спокой нее чем сейчас. Через некоторое время я даже заметил что у него, заблестела слеза. Прямо как у моего бати - когда тот начинал вспоминать о детстве. - А кто такие маркшрейдеры?.. Возвращая попутчика в реальность и боясь чтобы не прервался наш разговор, спросил я. - Маркшейдеры? это – гэ-рубо говоря, геофизические измерители какой либо поверхности, вот я работаю измерителем земли на указанных учёнными местах. - Гм, а зачем землю мерить? Моя баба Катя говорила как-то что это делают только когда роют могилу! Неужели и вы, этим занимаетесь!? - Не спеши, остановил меня знаток своего дела. - Хотя и права твоя бабушка, но у меня на этот счёт есть немаловажное дополнение, и не одно. Вот представь себе, ты - хочешь построить железную дорогу. Скажем километров на сэ-то. Как ты думаешь что нужно сделать прежде вэ-всего? - Я думаю!?. - Правильно! Сказал дядя Витя, надо прежде всего задуматься над тем как, а самое главное по каким горам и долинам, ляжет та кэ-олея, по которой в будущим возникнет дорога. Вот этими-то измерениями мы и занимаемся. А геофизики потом, произведут расчёт наших измерений. И уж после того, начнут свою работу: Лесорубы, бульдозеристы, разметчики и укладчики - дорог... - И что вы в городе работаете?!. Нет! Если бы я работал только в городе, брат ты мой Витька я бы помер с тоски. Потому я и выбрал главным своим занятием изыскание, а знаешь почему? Потому что попутно с этим можно, очень даже просто - изучать, нашу планету. С её колыбельных времён. – Ого-го-го! Почти захлебнулся я от зависти, произнёс я. - Да-а. Мало того, мне ещё удаётся в разные истории попадать которые случаются не с каждым. – А вы можете рассказать мне хоть одну такую. Для примера. Я страсть как люблю истории слушать!.. – Гм, ладно коли так. Слушай! И рассказал мне дядя Витя вот что…
Продолжение читайте на следующих страничках

https://ok.ru/srokpriema/topic/152948216917421 

https://vk.com/wall2669445_9007

https://www.facebook.com/groups/251579305013010/permalink/1717367518434174/

https://my.mail.ru/community/granypreodoleni/350AA850F3FA665A.html